Все, неверное, знают что Пушкин, окончив свою трагедию "Борис Годунов" перечел ее вслух, один, и бил в ладоши и кричал, ай да Пушкин, ай да сукин сын!
Но мало кто знает, что граф Алексей Константинович Толстой написал целую трилогию, посвящённую тому же самому времени из истории Руси. И потратил на это 7 лет своей жизни.
Первая часть трилогии «Смерть Иоанна Грозного» была написана в 1863 г. Действие трагедии относится к 1584 г.— году смерти Ивана IV.
Основным историческим источником трагедии послужила «История государства Российского» Н. М. Карамзина: отсюда почерпнуты целые сюжетные ходы и моменты (описание отъезда короля в Варшаву, переговоры Гарабурды с Грозным, избрание и бегство Генриха, призвание Грозным волхвов и т.д.), извлечены исторические подробности (например, описание осады Пскова, взрыв Свинарской башни, подкопы), использованы яркие бытовые детали и описания. Толстой пользовался, кроме того, «Сказаниями князя Курбского» (СПб., 1863), текстом синодика Ивана Грозного, а также фольклорными источниками.
В трагедии сознательно допущен ряд отступлений от хронологии: к 1584 г. Толстой относит ряд событий, происшедших либо гораздо ранее, либо значительно позднее, но нужных ему именно для усугубления трагичности рокового 1864 г. Потому сюда переносится убийство Грозным сына, связанные с этим его переживания и последовавшее за этим отречение от престола; поэтому же сюда попадают осада Пскова и пожар в Александровской слободе; поэтому в трагедии приобретает такое освещение фигура Бориса Годунова, время которого впереди. Столь же свободно, сообразуясь с собственным пониманием эпохи и изображаемых личностей, Толстой допускает иное, отличное от установившегося освещение отдельных фактов, событий, поступков персонажей, их отношений между собою. В статье «Проект постановки на сцену трагедии „Смерть Иоанна Грозного”», говоря о роли Бориса Годунова в трагедии, Толстой писал: «По праву драматурга я сжал в небольшое пространство несколько периодов жизни этого лица, которых историческое развитие требовало гораздо дольшего времени. По тому же праву я позволил себе здесь, равно как и в роле Иоанна, отступать от истории везде, где того требовали выгоды трагедии».
Вторая часть трилогии - «Царь Федор Иоаннович». Толстой работал над трагедией долее трех лет: начата она была осенью 1804 г., а закончена в начале 1868 г. По ходу работы структура пьесы неоднократно менялась, несмотря на то что с самого начала драматург был ею очень доволен. Так, закончив в январе 1865 г. первое действие, он с удовлетворением сообщал поэтессе и переводчице К. К. Павловой, что, по мнению слушателей, новая пьеса «значительно превосходит „Смерть Иоанна”».
К этому же времени относится и замысел трилогии, правда имевший пока отличный от окончательного вид. В этом же письме Толстой писал: «Вы ведь думаете, что перевели трагедию в 5 действиях под названием „Смерть Иоанна”? <...> Вы перевели только пролог к большой драматической поэме, которая будет называться „Борис Годунов” <...>. „Царь Федор” <...> средняя часть этой поэмы; конец будет называться „Дмитрий Самозванец”».
Действие трагедии происходит в конце XVI столетия. Историческим источником для нее вновь послужили соответствующие главы «Истории государства Российского» Н. М. Карамзина; но, как и в других частях трилогии, Толстой, используя отдельные исторические факты (примирение Бориса с Шуйским, челобитная Федору о разводе с Ириной, заговор Шуйских, арест их, смерть И. П. Шуйского, смерть царевича Димитрия), обращается с ними в соответствии с собственным замыслом: сближает события, хронологически отстоящие друг от друга, изменяет характер взаимоотношений исторических персонажей, заставляет действующих лиц поступать не так, как это происходило в действительности, вплетает в историческую канву художественный вымысел, вводит в пьесу ряд вымышленных персонажей, приписывает историческим лицам поступки, которых они не совершали, и т. д. и т. п., но в главном остается верен истории.
Заключает трилогию трагедия «Царь Борис». Образ Бориса Годунова увлек драматурга еще во время работы над „Смертью Иоанна Грозного”. В «Проекте постановки на сцену трагедии „Смерть Иоанна Грозного”» Толстой писал: «Роль не менее важная Иоанновой — есть роль Годунова... Годунов есть во многих отношениях противоположность Иоанна. Энергия я сила у них одни, ум Годунова равняется уму Иоанна. Но насколько Иоанн раб своих страстей, настолько Годунов всегда господин над самим собою, и это качество дает ему огромный перевес над Иоанном». Как и в первых двух трагедиях (но в гораздо большем объеме и близости к источнику) в „Царе Борисе” Толстой использует прежде всего материалы „Истории государства Российского” Н. М. Карамзина; он привлекает также и другие исторические источники, как дополняющие подробности, недостающие у Карамзина, так и по-иному освещающие некоторые моменты сюжета. К числу первых относятся мемуары голландского купца И. Массы (1585—1635), жившего долгое время в Москве и собравшего много материалов по истории России конца XVI — начала XVII в., к числу вторых — работа историка Н. И. Костомарова „Смутное время Московского государства в начале XVII столетия” (т. 1. СПб., 1868) и книга историка М. П. Погодина „История в лицах о царе Борисе Феодоровиче Годунове” (М., 1868). «Вся моя драма, которая начинается венчанием Бориса на царство,— писал в одном из писем 1869 г. Толстой,— не что иное, как гигантское падение, оканчивающееся смертью Бориса, происшедшей не от отравы, а от упадка сил виновного, который понимает, что его преступление было ошибкой».
В „Царе Борисе”, так же как и в двух первых частях трилогии, Толстой изменяет хронологическую последовательность отдельных фактов и событий, сближая между собой, например, такие события, как приезд в Россию датского принца Иоанна (в драме — Христиана) (1602 г.) и обстоятельства, связанные с Лжедмитрием (1604—1б05), вводит в драму вымышленных персонажей. Предвидя в связи с этим возможные замечания специалистов, он в письме к редактору журнала „Вестник Европы” М М. Стасюлевичу подчеркивал сознательность этих «исторических и обрядных» «неверностей». «Все эти отступления от истории,— говорилось в письме,— сделаны мною вследствие убеждения, что никакая историческая драма без них невозможна и что они составляют неотъемлемое право и даже обязанность драматурга, иначе он писал бы не драму, но историю в диалогах». Увлеченный образом Бориса, Толстой приписывает некоторые его поступки царице Марии. В одном из писем 1869 г., рассказывая о работе над драмой, он признавался: «Предположение, что он (то есть датский принц) умер от яда, находится в наших летописях, но отравление приписывается Борису, что несообразно с истиной. Я бросил подозрение на жену Бориса, дочь Скуратова, и это послужило мне для ее характеристики сообразно с показаниями голландца Масса».
В статье использованы примечания Л. И. Емельянова.
Комментариев нет:
Отправить комментарий