О Батюшкове

 Константин Николаевич Батюшков родился 29 мая (нового стиля) 1787 года в Вологде. Его детство было окрашено трагическими обстоятельствами, наложившими отпечаток на всю его дальнейшую жизнь. Вскоре после рождения Константина, первого сына и пятого ребенка в семье, его мать психически заболела и умерла, когда будущему поэту было восемь лет. Воспитание детей легло на плечи отца, человека просвещенного, но тяжелого и неуравновешенного, с юности уязвленного незаслуженной опалой, постигшей его из-за родственника, замышлявшего заговор против Екатерины II.

Свое образование, довольно широкое, но вполне поверхностное, как и подобало дворянину тех лет, Батюшков получил в закрытых пансионах Жакино и Триполи в Петербурге. Бессистемность собственных познаний, которую ему, несмотря на исключительно интенсивное чтение, так и не удалось до конца преодолеть, тяготила поэта, и в одном из позднейших писем он жаловался, разумеется, несколько драматизируя ситуацию, на «закоренелое невежество». Впрочем, самые важные уроки проходили не в пансионах, а в доме его двоюродного дяди М. Н. Муравьева, возглавлявшего в ту пору департамент министерства просвещения, куда и определился служить начинающий поэт по окончании учебы.
Близость к семье Муравьевых составила одну из немногочисленных светлых страниц в жизни Батюшкова. Сам Михаил Никитич, незаурядный писатель и мыслитель, один из создателей русского сентиментализма, полюбил талантливого племянника и, умирая, поручил заботу о нем своей жене Екатерине Федоровне, поистине заменившей Батюшкову родную мать. Их детей, будущих декабристов Никиту и Александра, Константин Николаевич неизменно называл и считал братьями.
Естественно, служба у такого начальника не могла быть обременительной. «Какое мне дадут место для меня способное, после того, которое я, баловень, занимал у незабвенного для меня Михаила Никитича»,— написал впоследствии Батюшков Н. И. Гнедичу в ответ на предложение проситься в службу. Однако даже такая канцелярская работа была ему в тягость. В начале 1807 года он записывается в ополчение и, послав своему отцу трогательные и запоздалые извинения в неблагоразумном поступке, отправляется с действующей армией в поход в Пруссию.
Во время битвы под Гейльсбергом, одном из первых своих сражений с французами, Батюшков был тяжело ранен. «Его вынесли полумертвого из груды убитых и раненых товарищей» и увезли в Ригу, где, выздоравливая в доме местного купца Мюгеля, он влюбился в дочь своего хозяина и намеревался на ней жениться, но второй брак его отца лишил поэта надежды получить средства, необходимые для устройства собственной семейной жизни. Эти события, серьезно ухудшившие материальное положение Батюшкова и вынудившие его с сестрами перебраться в полуразоренное имение их покойной матери, совпали с горестной вестью о кончине М. Н. Муравьева, и в следующем году, кое-как залечив физические и душевные раны, поэт вновь уходит в составе гвардейского егерского полка в поход в Швецию и Финляндию.
Стихотворения Батюшкова начали появляться в печати с 1805 года, но слава приходит к нему в 1809—1811 годах, когда, выйдя в отставку и живя попеременно то в Москве, то в деревне, он создает и публикует, главным образом в журнале «Вестник Европы», лучшие образцы своей легкой поэзии: «Источник», «Ложный страх», «Привидение» и др. Широкую и отчасти скандальную известность в литературных кругах приносит ему «Видение на берегах Леты»— расходившаяся в списках сатира, направленная прежде всего против писателей архаистической ориентации, группировавшихся вокруг А. С. Шишкова. В эти же годы происходит сближение Батюшкова с кругом московских литераторов- карамзинистов: В. А. Жуковским, П. А. Вяземским, В. Л. Пушкиным, которые до конца жизни остались близкими друзьями поэта. К Жуковскому и Вяземскому обращено знаменитое послание Батюшкова «Мои пенаты», законченное в начале 1812 года.
Отечественную войну Батюшков встречает одним из ведущих русских поэтов и сотрудником императорской Публичной библиотеки в Петербурге, куда он поступил несколькими месяцами ранее по протекции директора библиотеки А. Н. Оленина, просвещенного вельможи и мецената, собравшего вокруг себя кружок писателей и художников, увлекавшихся античным искусством. С первых дней войны Батюшков рвался в армию, но болезнь, а потом необходимость проводить Е. Ф. Муравьеву с детьми из Москвы в Нижний Новгород задержали его и только в 1813 году он присоединяется к войскам и совершает с ними в качестве адъютанта сначала генерала Бахметева, а потом генерала Раевского весь путь до Парижа.
Военные бури глубоко поразили Батюшкова. «Я видел то, чего ни в Пруссии, ни в Швеции видеть не мог: переселение целых губерний! Видел нищету, отчаяние, пожары, голод, все ужасы войны и с трепетом взирал на землю, на небо и на себя,— писал он Гнедичу из Нижнего Новгорода (...) - Ужасные поступки вандалов, или французов, в Москве и ее окрестностях вовсе расстроили мою маленькую философию и поссорили меня с человечеством» (т. III, с. 209). На эти общественные потрясения, вызвавшие глубокий перелом в мироощущении Батюшкова, вскоре наложилась личная драма.
По-видимому, еще до войны Батюшков полюбил воспитанницу Олениных Анну Федоровну Фурман. Вернувшись в 1814 году через Лондон и Стокгольм в Петербург, он рассчитывал добиться перевода в гвардию, дававшего право на повышение на два чина, выйти в отставку, вернуться на службу в библиотеку и жениться. Через Е. Ф. Муравьеву он заручился согласием на этот брак Олениных, искренне желавших видеть свою любимицу замужем за близким человеком. Дала свое согласие и Анна Федоровна, но очень скоро Батюшков убедился, что это решение было продиктовано не взаимным чувством, но волей опекунов. «Не иметь отвращения и любить — большая разница. Кто любит, тот горд»,— объяснял он годом позже Е. Ф. Муравьевой причины разрыва. В начале 1815 года Батюшков заболел тяжелым нервным расстройством, продолжавшимся несколько месяцев.
Не удался и перевод в гвардию. Тщетно прождав его около полутора лет, сначала в деревне, а потом в маленьком городке Каменец-Подольском при штабе Бахметева Батюшков вышел в отставку, так ничего и не добившись. Последним несчастием этих лет стала смерть в 1817 году отца поэта, вконец разорившегося в последние годы жизни и оставившего на попечение своего наследника заложенное за долги имение и двух маленьких детей от второго брака.
Впрочем, как это нередко бывает, годы жизненных неудач стали для Батюшкова временем творческого подъема. Он пишет лучшие свои элегии: «Таврида», «Пробуждение», «К другу», по существу, наново создает на русской почве жанр исторической элегии — «Гезиод и Омир — соперники», «Переход через Рейн», «Умирающий Тасс». Тогда же написана и большая часть батюшковской прозы. Итог двенадцатилетней работы Батюшкова в литературе подвели вышедшие в октябре 1817 года двухтомные «Опыты в стихах и прозе», встреченные в критике восторженными похвалами, испугавшими мнительного поэта своей чрезмерностью.

Андрей Зорин. НЕСЧАСТНЫЙ СЧАСТЛИВЕЦ